Стырено у http://mike67.livejournal.com/316698.html

Информация, которую вы сейчас узнаете, настолько революционна, что автор смиренно просит любезных читателей извинить ему некоторую развязность лексики, которой он пытается, возможно, несколько неумело, а оттого — агрессивно, скрыть свою робость перед строгими знатоками грамматики.

Корень, как известно, несет лексическое значение слова (или основную часть этого значения) и имеется в каждом слове. А вот и х.

Если рассмотреть слова «х&ячить» и «п&здячить», то несложно обнаружить, что они образованы неправильно, так, будто корень оканчивается на «к» (ср. «рыбачить» — «чудачить» — «ишачить» — «батрачить»). Можно подумать, что «х&ячить» и «п&здячить» произведены от соответствующих корней сразу двумя суффиксами — «-ак» и «-и-ть» (как если бы «чудачить» происходило прямиком от «чуда», минуя «чудака»). Неудовлетворительность такого объяснения довольно очевидна, тем более, что промежуточных существительных *х&як и *п&здяк и вовсе не существует. Однако ситуация выглядит более простой, если обратить внимание на то, что «х&ячить» и «п&здячить» передают примерно один и тот же смысл продолжительного действия, такой же, как в словах «батрачить» и «ишачить». Но в отличие от « ишачить» и прочих слов этого типа (с суффиксом -и-ть) тип «х&ячить» не имеет связи с мотивирующим именем существительным. Иными словами, для образования «х&ячить» берется (в лингвистике такого термина нет, поскольку до сей поры он не был нужен) «минусовка», то есть шкурка, несущая некоторый смысл (не будем педантами, это не «-ак» и «-и-ть», а готовое «-ачить») и уже в эту шкурку вставляется «х&й» или иное подходящее слово.

И вот здесь выясняется, что эта «минусовка» (так в звукозаписи называют фонограмму без голоса исполнителя или какого-то инструмента) является в таком словообразовании более определяющим элементом, чем корень. Если «рыбачить», «хомячить» и «косячить» — разные слова, то весь ряд «п&здячить — х&ячить — херачить — хреначить — фигачить» представляет собой по сути разные формы одного слова, где корень выступает в роли формообразующей единицы, передающей готовность говорящего шокировать слушателей. Человек, произносящий «хреначить», там где можно было сказать «х&ячить», сообщает тем самым о себе очень важную информацию (что же можно сказать о человеке, который решительно употребит «п&здячить» в ситуации, допускающей диапазон от «фигачить» до «херачить»!)

Возьмите ряд «п&здец — звездец» — и видите тот же самый случай, когда в готовую «минусовку» подставляется нужный корень. Именно «минусовка», а не корень определяет в этих примерах основной смысл слова. Человек, владеющий русским, услышав впервые слова «шандец» или «трындец», сразу понимает, что они означают именно «п&здец» с дополнительным смыслом, который может быть передан примерно как «я стесняюсь в выражениях, но не в оценках».

Возьмите прекрасный ряд «е&ануться — п&здануться — долбануться — звездануться»- там то же самое.

Отмечу, что изменяемые морфемы берутся не по правилам словообразования (см. выше про «х&ячить» и «п&здячить»). Объясняется это, видимо, тем «речевым давлением», которое испытывает матерная лексика. Постепенного усваивания суффиксов просто не происходит из-за недостатка времени: слово уходит к нетерпеливому народу неготовым. Возьмите, например, изящный псевдо-циркумфикс (аффикс, окружающий корень с двух сторон) в ряду «осточертеть (насточертеть) — остоп&здеть — насто&бенить (осто&бенить)». Между прочим, этот ряд содержит пример и на использование «минусовок» в литературной речи, когда осточертеть заменялось на неуклюжее, но корректное с церковной точки зрения «остонадоесть». Разумеется, эти явления есть и в литературном языке, но мат, подобно частицам высокой энергии, позволяет заметить то, чего не увидишь в мире обычных неповоротливых слов. В результате соударение возникают даже слова-фантомы, живущие только пока звучит то слово, по чьей «минусовке» они были образованы — «шарики-х&ярики». Но сам принцип словообразования с «минусовкой» остается неизменным. Матерное слово подобно джокеру принимает любые значения, и определить текущее помогает как раз «минусовка».

Подведем итог: матерная лексика зачастую используется при необычном способе словообразования с «минусовкой», под которой подразумевается псевдоаффикс, то есть взятая зачастую против всех правил цепочка примыкающих к корню морфем. При этом матерный корень зачастую выступает в роли аффикса, а аффиксальная часть принимает на себя основное значение. Не «имеет» значение, а именно «принимает», поскольку «минусовка» получает отдельный смысл, становится так сказать вместо корня, только в тех случаях, когда у слушателя сформировано ожидание матерного корня или иной обсценной лексики. Впрочем, с этим у нас, к счастью, проблем нет и не предвидится.